История легализации древнейшей профессии в России

В первой половине XIX века проблема венерических заболеваний поистине обрела характер эпидемии: до 15% солдат и граждан в больших городах были заражены сифилисом. Главными распространителями болезни являлись проститутки, которые не контролировались ни государством, ни медицинскими специалистами. В 1843 году Николая I предпринял попытку исправить ситуацию и издал закон, разрешающий работать девицам лёгкого поведения после получения ими особого документа – жёлтого билета.

Что вынудило Николая I легализовать древнейшую профессию в России

Проституцию не зря называют древнейшей профессией – как свидетельствуют факты, продажные женщины существовали ещё до нашей эры. Причём в древних цивилизациях имелись храмовые проститутки, которых не только почётно именовали «сёстрами бога», но и охранялись законом наравне с добропорядочными горожанками. В Российской же империи «жрицы любви» традиционно относились к нижайшим социальным слоям, а их «трудовая занятость» после XVII века была официально запрещена государством. Однако, несмотря на закрытие публичных домов и отправки потенциальных «сотрудниц» на принудительные работы, число продажных женщин росло, а вместе с ним увеличивалась и цифра заражений венерическими болезнями. Поняв по безуспешному опыту предшественников, что карательными мерами проституцию и её последствия не сдержать, Николай I пришёл к решению: легализовать дома терпимости. В 1843 году по специальному указу императора публичные женщины получили право торговать своим телом на законных основаниях, находясь под строгим полицейским и медицинским контролем.

Кому и на каких условия выдавали «жёлтые билеты»

После царского разрешения проституток обязали вставать на учёт в специально созданные врачебно-полицейские комитеты, где у них забирали паспорта, выдавая взамен жёлтые – заменительные – билеты и смотровые книжки. Получить официальный статус «жрицы любви» могла любая 16-летняя девушка, но при условии, что уже не является девственницей. Иначе кандидатку даже более старшего возраста после медицинского осмотра часто ожидал отказ. В 1901 году возрастную планку для начинающих проституток подняли до 21 года – времени совершеннолетия по существующему тогда законодательству. Обмен документов резко ограничивал женщину в правах. Получив билет, она теряла возможность кормиться другим способом, кроме как продажей собственного тела. Возврат паспорта в случае желания прекратить порочное существование представлял собой сложную и длительную процедуру, пройти которую было практически невозможно. Впрочем, безнадёжно испорченная репутация и так не позволяла рассчитывать на какие-либо лучшие перемены в жизни, вынуждая заниматься проституцией до преклонных лет или полной потери здоровья. Кроме того, по изданным в 1844 году «Правилам для содержательниц домов терпимости», от каждой обладательницы жёлтого билета требовалось два раза в неделю проходить врачебный осмотр и фиксировать его результаты в медицинскую книжку. Лечить проститутку при обнаружении «профессиональной болезни» полагалось бесплатно (за счёт государственной казны). Со временем из-за большой загруженности медиков – 200-300 человек за 4 часа – обследование превратилось в формальность, в ходе которой внимание обращалось лишь на явные симптомы уже существующей болезни. При выявлении «безбилетниц» грозило уголовное наказание. Такая же мера ожидала тех, кто игнорировал медицинские осмотры, являясь источником заражения.

Иерархия «жриц любви»: «камелии», «билетные содержанки», одиночные продажные женщины, «любительницы»

Проститутками становились представительницы разных сословий. Согласно полицейской статистике, основная масса сексуально-продажного контингента в России состояла из бывших крестьянок – их насчитывалось 47,5%. 36,3% приходилось на мещанок, являвшихся ранее портнихами, цветочницами, прачками и т.д. Далее места распределялись так: 7,2% – солдатки, 1,8% – дворянки, 1,5% – иностранные подданные, 1% – из купечества и духовенства. Возраст 70% «ночных бабочек» был меньше 25 лет. Такая социальная разнородность порождала и отличия в образе жизни проститутки. На самом верху находились элитные «жрицы любви», которых в столице прозвали «камелиями», связав прозвище с куртизанкой из романа «Дама с камелиями» Александра Дюма. Эти «дамы» вели светскую жизнь и вращались в среде аристократов, живя в своё удовольствие и получая немалые суммы за проведённое с ними время. Обитала «элита» обычно в Москве и Петербурге без жёлтых билетов, так как числилась в актрисах, певицах, учителях или же состояла на содержании у какого-нибудь непримечательного, но богатого господина. Многочисленные билетные проститутки пополняли в основном публичные дома, где находились на полном обеспечении, получая одежду, еду и определённый процент за оказываемые услуги. Но были среди них и одиночные «труженицы», которые предлагали платный секс без посредников на съёмной квартире или, что случалось реже, у себя на дому. Третья категория продажных женщин занималась проституцией от случая к случаю – в виде подработки. Любительницы считались вполне добропорядочными членами общества, нередко имели работу, и, конечно же, как и «элита», не состояли на учёте в полиции. Промышляли безбилетницы каждая по-своему: крестьянки, приезжающие на ярмарку, отдавались купцам; танцовщицы и певички – посетителям ресторана; гувернантки, служанки, студентки находили клиентов, давая объявления в местные газеты.

Кто получал право открыть публичный дом, сколько получали «жрицы любви»

Согласно упомянутым «Правилам для содержательниц домов терпимости», владелицей заведения могла стать женщина не младше 35 и не старше 55 лет, никогда не имевшая проблем с законом. Помимо прочего в её обязанности входило следить за здоровьем и поведением работниц, а также обеспечивать им регулярный медицинский осмотр. Содержались дома терпимости за счёт отчислений с услуг проституток: две трети получала собственница «бизнеса», одна треть суммы отдавалась непосредственной участнице процесса. Расценки зависели от величины населённого пункта и разрядности публичного дома. Так, за разовое посещение проститутки платили: в Москве – от 20 копеек до 5 рублей; в Петербурге – от 30 коп. до 3 руб.; в провинции – от 10 коп. до 1,5 руб. Доход «элитной» публичной женщины исчислялся сотнями, а иногда и тысячами рублей.